Калмыкия Ньюс

Новости Калмыкии: Глава Республики Калмыкия Алексей Маратович Орлов дал интервью известной общественно-политической газете «Коммерсант»

Глава Калмыкии Алексей Орлов о том, как меняется Республика.

«Есть такая категория «wild beef», то есть дикое мясо, и здесь нам равных в стране нет»

Выпускник МГИМО Алексей Орлов впервые возглавил Калмыкию в 2010 году по представлению тогдашнего президента России Дмитрия Медведева, сменив на этом посту одного из самых известных политиков страны 90‑х годов Кирсана Илюмжинова. В сентябре 2014 года господин Орлов избирался на новый срок уже в ходе всенародных выборов, набрав почти 83 % голосов. О том, какие задачи он ставил перед собой в начале своей карьеры на посту главы региона, что удалось и не удалось реализовать, как республика избавилась от ярлыка «дотационного, депрессивного и социально отсталого региона» и почему «калмыцкое мясо» для него важнее шахмат, господин Орлов рассказал в интервью „Ъ“.

— Вы уже более пяти лет возглавляете республику Калмыкия, какие ключевые задачи удалось решить за это время?

— Наверное, даже если я и ставил какие-то задачи, до конца решенными их считать нельзя, потому что те крупные стратегические цели, которые возникли передо мной пять лет назад, не были рассчитаны на краткосрочный период. Они требуют постоянного, ежечасного, если хотите, внимания.

Если конкретно — начнем с реального сектора экономики. Для нас этот сектор определяется прежде всего сельским хозяйством, животноводством. Это фундамент нашей экономики. Свыше трети нашего внутреннего валового продукта создается в сфере АПК. Ну и второе важное направление для нас это топливно-энергетический комплекс.

Когда я и мои коллеги пришли в руководство республики, то в сельском хозяйстве ключевым направлением было восстановление перерабатывающей отрасли. Мы являемся, по сути, единственным и уникальным регионом в стране по производству мяса уникальных пород — это и мраморная говядина, знаменитая калмыцкая баранина.

Это экологически чистое мясо, известное, востребованное. Причем мы можем производить его в тех больших объемах, с которыми сегодня ни один регион страны, наверное, сравниться не может. По поголовью племенного скота, овцы мы в лидерах страны. И, конечно, неразумно было бы, имея такой потенциал, продавать его сырьем.

— Но этот потенциал пока реализовать до конца не удалось?

— Стоит признать, что в полном объеме восстановить перерабатывающую отрасль республики крайне сложно. В советский период в Калмыкии находилось четыре мясоперерабатывающих завода. Из них два союзного значения. По объективным, а может, и по субъективным причинам к 2010 году в мясоперерабатывающей отрасли не было ни одного крупного перерабатывающего предприятия. Но на сегодняшний день одно фактически уже работает. И уже несколько лет. Его инвесторам очень вовремя удалось его запустить к контрсанкционным мерам правительства России. Второе находится в стадии завершения. С ним есть небольшие проблемы. Они связны с тем, что проект попал в период санкций и ухудшения экономической ситуации в стране. Но мы надеемся, что инвестор свои обязательства выполнит, и в этом году проект запустится.

— Если я правильно понимаю, республика сейчас испытывает недостаток инвестиций в эту отрасль и именно ее неразвитость мешает продвижению калмыцкого мяса на внутреннем рынке?

— Если говорить в грубых цифрах, то мы сегодня от 100 до 150 тыс. тонн мяса вывозим из региона в живом весе. Если в чистом мясе — это от 70 до 110 тысяч тонн. Вот можно прикинуть, сколько приобрела бы республика, если бы это перерабатывалось у нас и поставлялось на рынок уже в виде готовой продукции.

— А сколько сейчас составляет поголовье скота в республике знаменитой калмыцкой мясной породы?

— В эту зимовку мы заходили по калмыцкой мясной породе крупного рогатого скота в пределах 670 тысяч голов, по овце — 2,3 млн голов. Сейчас эта цифра увеличится на 25 % как минимум. Если сравнивать с девяностыми, то поголовье за счет мер господдержки и поддержки властей республики увеличилось в разы. Даже пять лет назад по КРС мы имели 440 тыс. голов.

— В чем заключаются преимущества мясной продукции из Калмыкии?

— Есть такая категория «wild beef», то есть дикое мясо, и здесь нам равных в стране нет, если мы говорим о промышленных масштабах. Это самый что ни на есть экопродукт. И мы видим, что на рынке он востребован.

— Тогда, вероятно, инвесторы должны проявлять к калмыцкому мясу большой интерес. Они часто выходят на вас?

— Скажу откровенно, было очень сложно. Особенно пять-шесть лет назад. Потому что рынок был перегрет. Сельское хозяйство тогда было если не на положении пасынка, то казалось далеким призрачным будущим. Сегодня ситуация в корне изменилась и, конечно, инвесторы есть. Мы видим на примерах очень многих промышленных групп, ранее не имевших никакого отношения к сельскому хозяйству, сегодня они направляют свои интересы в АПК и в животноводство в том числе.

— Бренд «Калмыцкое мясо» республика уже зарегистрировала?

— Это уже есть. Причем это была одна из наших основных задач. Выйти на рынки, застолбить свой бренд и уже потом добирать не только качеством, но и количеством.

— Каков объем мяса под этим брендом Калмыкия готова поставлять на рынок?

— А я вам уже практически его назвал. 150 тыс. тонн — это сегодняшняя реальная наша планка. При тех проектах и задачах, которые у нас есть, я имею в виду интенсификацию нашего животноводства, в принципе реально увеличить этот объем в ближайшие три-пять лет максимум.

— Экономические, налоговые преференции инвесторам вы предоставляете?

— О, ну это история длинная! Но если тезисно, то мы от планки 50 млн и выше освобождаем от налога вообще, нулевая ставка на прибыль. Не считая того, что мы задействуем на полную мощь административный ресурс, максимально ускоряем прохождение всех бумаг.

— В правительстве страны как относятся к вашим планам? Как-то участвуют, помогают в вашем проекте?

— Три года тому назад в правительстве Российской Федерации была разработана система поддержки экстерриториальных кластеров. Было одобрено и принято 53 проекта. Из них всего три — в сфере АПК, из которых один наш. Поддержка идет разная. Это и по линии Минсельхоза, это и конкретные формы субсидирования. Ну и агропромышленный кластер, который сегодня создается на территории Калмыкии, имеет все возможности для того, чтобы в будущем получить конкретную грантовую помощь от федерального правительства.

— Но одним АПК в развитии промышленного потенциала республики вы не ограничиваетесь?

— Да, говоря о ключевых задачах пятилетней давности, которые на сегодняшний день можно считать выполненными или находящимися в стадии завершения, это, конечно же, топливно-энергетичекий комплекс, который приносит в наш бюджет около трети сегодняшних доходов. Для нас самым главным было переформатирование условий сотрудничества с компаниями ТЭК, работавшими на тот момент в республике. Это совершенно иной комплексный подход, открытый, честный к крупным игрокам. Это ЛУКОЙЛ, «Каспийский трубопроводный консорциум» (КТК), Газпром. И, конечно, мы тогда провозгласили тщательное внимание к мелким и средним компаниям, которые либо не работали вообще, либо работали в теневом секторе.

Подчеркну, эти предприятия работали и до нашего прихода, но за эти годы нам удалось договориться с руководством этих компаний и переформатировать наше сотрудничество в совершенно иное русло. На сегодняшний день и КТК, и ЛУКОЙЛ имеют свои обособленные юридические подразделения на территории Калмыкии.

Сейчас это крупные наши налогоплательщики. Во‑вторых, это, конечно же, те социальные обязательства, которые несет бизнес, они поднялись и выросли в разы, когда вышеназванные предприятия стали участниками нашего прямого рынка. Ну и в‑третьих, одна из компаний помимо открытия у нас обособленного подразделения приобрела часть лицензий и организаций, работавших на мелком и среднем уровнях. Это компания ЛУКОЙЛ, купившая «Калмтатнефть».

Мы через систему общественных слушаний отозвали 12 лицензий у мелких и средних игроков. Эти лицензии сегодня находятся либо у ЛУКОЙЛа, либо в нераспределенном фонде министерства природных ресурсов России. То есть уже не работают на серую экономику.

— Помимо экономических реформ вы заявляли, что будете уделять повышенное, даже едва ли не главное внимание социальной сфере. Не секрет, что Калмыкия в этой части относилась к числу проблемных регионов…

— Да, это основное, и не могу об этом не сказать. За эти пять лет нам удалось завершить те обязательства, которые мы брали на себя в социальной сфере. Это и строительство детской республиканской больницы, перинатального центра. Практическое завершение в этом году реконструкции республиканской больницы имени Жемчуева, сдача спортивного комплекса. Все то, что должно было быть дано людям еще шесть лет тому назад. То есть пять лет мы наверстывали упущенное и доделывали то, что государство должно было сделать много лет тому назад. Для нас это была приоритетная задача, и вот здесь, я считаю, нам удалось сделать многое. Хорошо начинать с нуля, но когда начинаешь с минусов… И мне иногда горько и больно от осознания того, сколько за пять лет на те средства, которые нами были вытащены из экономики, из бюджета региона и брошены на латание дыр, можно было сделать нового в той же социальной сфере. Тем не менее прогресс есть. Мы уже даже не в нулях, а в плюсах. Динамика положительная. Та дорожная карта, которая по социальным обязательствам в соответствии с майскими указами президента была принята, исполняется.

— От каких еще опорных точек республика может отталкиваться?

— Туризм — это также одна из ключевых точек предполагаемого нами роста. Для этого у Калмыкии есть пока еще недооцененный потенциал. В европейской части страны мы единственный буддистский регион. Это элемент экзотики, этнической уникальности региона. Мы не можем похвастаться водопадами, красотами гор, озер, но наша степь, особенно весной — это уникальное явление. Третий год мы организуем фестиваль тюльпанов.

Делаем это все профессиональнее и интереснее и видим, что растет число туристов. Причем в геометрической прогрессии! Для нас это сигнал того, что этим необходимо серьезно заниматься. Поэтому в прошлом году правительством республики была разработана и уточнена концепция развития туристической отрасли. В бюджет текущего года мы заложили средства, для того чтобы поддержать эту сферу.

Основная задача — превратить туризм не в отдых одного дня, а в семейный уикэнд. Для десятимиллионного юга России плечо в несколько сот километров — расстояния не большие, а если есть что посмотреть и присутствует хороший сервис — это, уверен, будет интересно.

— Калмыкия относится к числу тех регионов, которые ведут грамотную бюджетную политику. Как вам это удалось?

— Мы уже несколько лет подряд по оценкам Минфина являемся субъектом РФ с самым открытым и прозрачным бюджетом за счет грамотной и четкой финансовой политики. Мы были на протяжении трех лет одним из уникальных регионов, работавших с бездефицитной казной — в рамках бюджетного кодекса страны, конечно. Мы реально сделали большие сдвиги в бюджетной сфере и по результатам уже 2013 года вышли из так называемой сверхдотационной зоны. То есть мы стали больше зарабатывать и меньше обращаться за помощью федерального центра. Все это не могло не пройти незамеченным для правительства России, и по результатам прошлого года мы впервые в современной истории Калмыкии вошли в двадцатку регионов страны с высокоэффективным исполнением бюджета органами исполнительной власти. За что мы были не только отмечены на федеральном уровне, но и премированы.

— В целом находите ли вы понимание при общении с федеральными ведомствами?

— Я скажу со своей точки зрения. Я думаю, что мы не можем пожаловаться на отсутствие внимания к себе, хотя бы по одной простой причине. За последние пять лет и Дмитрий Медведев, будучи президентом, и нынешний глава государства Владимир Путин посещали регион, проводили здесь рабочие совещания. Мы чувствуем понимание и поддержку руководства страны в решении актуальных задач социально-экономической повестки региона и насущных проблем жителей Калмыкии. В частности, могу отметить, что при непосредственной поддержке Владимира Владимировича Путина удалось в значительной степени продвинуться в решении наиболее острой проблемы Калмыкии — обеспечении населения чистой питьевой водой. Ну а кроме того именно в Калмыкии главой государства было принято решение о включении вопроса о государственной поддержке отечественного АПК в число приоритетных национальных проектов. Излишне, наверное, говорить, как это важно было для нашей исконной отрасли — мясного животноводства.

— Сейчас страна находится накануне важной кампании по выборам депутатов Госдумы. Можете ли вы охарактеризовать текущую политическую ситуацию в регионе? Не секрет, что в начале первого срока на посту главы Калмыкии у вас возникали определенные расхождения с рядом местных политиков.

— На мой взгляд, теперь уже не субъективный, а объективный, так как я располагаю многими источниками информации и могу судить об этом с уверенностью, ситуация в социально-политическом плане в регионе стабильная. Мы относительно спокойно испытываем на себе негативные явления в российской экономике. И наша мононаправленность по сельскому хозяйству дает нам в этом определенные преимущества, так как эта отрасль у нас растет. Это положительно сказывается на социальной и политической сферах региона. Я не вижу сегодня каких-то серьезных угроз. Сегодня, подчеркиваю. А если вернуться в недалекое прошлое — в сентябрь прошлого года, когда у нас прошли местные выборы, — это порядка 1200 депутатов различных уровней, явка у нас была одна из самых высоких в стране. Это позволяет мне утверждать с абсолютной уверенностью: то, что было в сентябре, кардинально не отличается от текущей ситуации. Никаких политических конфликтов или потрясений в регионе нет.

— Ну а в начале вашего первого срока насколько болезненным и сложным для вас был вопрос консолидации элит, так как вы возглавили регион после Кирсана Илюмжинова?

— Не могу сказать, что было сложно. Может, какие-то отдельные персоны, работавшие в правительстве или работающие сейчас, и не разделяли моих взглядов на решение проблем региона. Но это рабочие моменты. Какого-то серьезного оппонирования или противодействия я не видел. В этом плане я был достаточно спокоен и уверен в себе, потому как одним из лозунгов, который я когда-то провозгласил, был прагматизм, рациональность и опора на собственные силы. А в ответ на звучавшие когда-то ремарки, что у Орлова нет своей команды, говорил, что нет такого понятия, а моя команда — это вся республика. Если мои земляки меня поддерживают, значит мы идем вместе.

— Вам, выпускнику МГИМО, наверное, дипломатия очень сильно помогает? Кстати, такое образование — редкость для глав регионов…

— Почему, тот же упомянутый вами Кирсан Николаевич (Иллюмжинов. — „Ъ“) — тоже выпускник МГИМО…

— Значит, это визитная карточка Калмыкии? Как у вас сейчас строятся отношения с предшественником?

— Общаемся, но довольно редко. Сколько раз виделись — по пальцам можно пересчитать. Телефонные звонки — да, но нечастые, скажу откровенно. Он сейчас очень загружен по делам шахматной федерации. Постоянно в разъездах.

— Кстати, о шахматах. Элиста с легкой руки вашего предшественника вдруг стала столицей шахмат? Вы как-то будете продолжать это начинание?

— Мы считаем, что шахматы — это спорт. Тот вид спорта, который благодаря прежнему руководителю республики поставил Элисту, как говорится в одном английском выражении «Put in the map», на шахматную карту мира, и мы, конечно, будем его развивать. Но наравне со всеми остальными видами спорта.

— Калмыкия — один из трех прикаспийских регионов в России. Как Калмыкия может капитализировать свое географическое положение?

— Здесь надо говорить о том понимании, которое есть у федерального правительство по поводу развития прикаспийского сотрудничества. Регионы, и Калмыкия в том числе, безусловно, будут выполнять генеральную линию. Я знаю, что уже возникают формы межрегионального взаимодейсвия. Например, между Дагестаном и Азербайджаном. Это грузовое сообщение между портами Баку и Махачкалы. Астрахань на протяжении нескольких лет активно взаимодействует с Казахстаном, Туркменией, Ираном.

— Но у вас есть и свой проект строительства порта в Лагани?

— Будем говорить так. Есть интерес от ряда предпринимателей, которые готовы войти в этот бизнес. Но я сегодня рассматриваю это как коммерческий проект. Когда будет проявлен интерес со стороны Казахстана, Ирана или Туркмении, мы подключимся к этому на государственном уровне. Любой коммерческий проект, выгодный для республики и страны, мы поддержим.

Беседовал Денис Шлаев
Подробнее: газета «Коммерсант«